В настоящее время доказано, что Япония перед революцией Мэйдзи не находилась в состоянии полного застоя, как полагали ранее. Годовые темпы роста ВВП на душу населения в 1830-1860 годах составляли 0,10-0,15%. В стране развивалась торговля, шли процессы протоиндустриализации. Проблемы, с которыми столкнулся сегунат Токугавы к середине XIX века, также схожи с другими известными предреволюционными ситуациями. «Иностранцы добивались доступа к японской торговле. Внутри страны финансовая ситуация была ненадежна, традиционная система статусов и рангов по богатству и доступу к власти пришла в расстройство, все чаще происходили народные волнения».
Тем не менее, можно предположить, что дестабилизирующее воздействие на традиционные структуры здесь было слабее, чем в других странах при «старом режиме». В подтверждение этой гипотезы можно привести по меньшей мере три фактора. Во-первых, хотя экономический рост в Японии не прекращался, его темпы были существенно ниже, чем во Франции второй половины XVIII века (где они составляли более 0,6%) и даже в Англии XVII века (0,20-0,23%). Во-вторых, достигнутый ко второй половине XIX века уровень экономического развития Японии был существенно ниже, чем во Франции конца XVHI века и в Англии середины XVII века. По уровню ВВП на душу населения Япония отставала от этих стран в указанные периоды примерно на треть. В-третьих, закрытость от внешнего мира, проводившаяся в Японии политика изоляционизма элиминировали воздействие нестабильности мирового рынка на внутреннюю ситуацию в стране.
Меньшая зрелость предреволюционных противоречий подтверждается еще и тем, что при всей слабости господствующего режима, его внутренний кризис оказался недостаточно глубок для спонтанного начала революции. Смена власти произошла лишь под воздействием внешней угрозы.
Сказанное о Японии еще более применимо к другим успешным революциям «сверху» - все они происходили в относительно слаборазвитых странах, где традиционные структуры не были всерьез расшатаны динамичным экономическим развитием. Поэтому там существовала возможность провести преобразования «сверху», не допуская активного участия народных масс в политике.
Что касается более развитых и динамично развивающихся стран (к ним относилась, например, Франция второй половины XVIII века), то здесь экономические изменения затрагивали всю систему общественных отношений снизу доверху. Поэтому различные слои населения, отстаивая свои интересы, стремились активно включиться в процесс преобразований. В этих условиях революция «сверху» неизбежно сталкивалась с неразрешимой дилеммой. Согласие на подавление движения «снизу» означало компромисс со старым режимом, и это делало революцию беззащитной перед силами реакции. По этому пути пошли германская революция 1848 года и российская революция 1905 года, что и предопределило в конечном счете их поражение. Опора же на активность масс неизбежно выводит революцию за рамки, которые приемлемы даже для наиболее радикальных слоев старой элиты, и предопределяет ее переход в новую стадию - революцию «снизу».
Фрагментация общества - не только главный фактор, определяющий неизбежность революции, она же решающим образом воздействует на ход революционных событий. Современные исследователи все чаще подчеркивают чрезвычайную гетерогенность участвующих в революции сил. По отношению к Английской революции утверждается, что «схема конфликта отнюдь не была образцом резкого и четкого размежевания, напротив, мириады локальных столкновений по-разному формировали конфликт в различных местах» (Goldstone, 1991, р. 81). Активно разрабатывая этот тезис применительно к Франции XVIII века, многие специалисты выделяют в ней три разнородных течения или даже одновременно происходящих революции: буржуазную революцию, которую также характеризуют как «революцию элит» или «революцию просвещения», отстаивающую свободу предпринимательства; крестьянскую, выступающую за получение земли, за восстановление общинных прав и одинаково враждебную сеньорам, и буржуа; а также революцию городских низов, эгалитарную по своему характеру, отрицающую право частной собственности, подчиняя его «справедливым потребностям общества».
Детство Петра
Петр Алексеевич Романов родился в ночь на 30 мая 1672 года в Теремном дворце Кремля. Отец — царь Алексей Михайлович — имел многочисленное потомство: Пётр был 14-м ребёнком, но первым от второй жены, царицы Натальи Нарышкиной, воспитанницы боярина А.С. Матвеева. 29 июня в день Святых Петра и Павла царевич был крещён в Чудовом монастыре ( ...
Гербъ рода графа Бестужева-Рюмина
Старый герб содержит на прямостоящем щите в черном поле восемь золотых крестов, положенных числом 3, 2, 3 с повторенными крестообразно на трех верхних концах перекладами, а между ними в середине щита пятилистный золотой цветок, а над щитом по грудь поднимающийся страус. К этому же щиту вновь прибавлены золотая вершина с выходящим че ...
Полнота и точность сведений, содержащихся в источнике
В настоящее время не представляется возможным надежно выделить в тексте Ши цэи включения, не принадлежащие кисти Сыма Цяня. Объясняется это недостатками имеющихся в распоряжении ученых критериев подлинности текста.
Для применения основного из них — хронологического — необходимо прежде всего установить дату, до которой Сыма Цянь довел с ...